С неба падают подозрительные ... Мечтатель скажет, что это самая обыкновеная космическая пыль. И правда, удивляться тут нечему. Космическая пыль как космическая пыль. Марсиане скажут, что это конденсированные капли Великой Волны. Фантасты найдут, в свою очередь, что-то в этом свое. "Это частички мертвой звезды", скажут они. "Это пепел", говорят романтики. "Это мусор", говорят циники. Анна бы точняк сказала, что это - перхоть мистера Бога. Но я не думаю , что все настолько физиологично.
Я иду очень быстро, меня практически сдувает этой дрянью, заворачивает, уносит вверх, а машины с адской скоростью несутся назад, и новостройки, построенные на развалах другой страны, под силой звука оказываются подлыми трансфомерами. Цветок в моих руках переживает не лучшие минуты в своей короткой жизни. Цветок. От Тофслы. А может быть, совсем даже и нет. Я прижимаюсь к нему, а вокруг летают подозрительеные... людей прет на длинные записи, холодные поцелуи и мучительнейшее одиночество. Смешные.
Я не вижу самолет, потому как небо застлано туманом и чем-то темным, но самолет летит надо мной, а в самолете - какой-нибудь инглишмен. Он считает, что в Санкт-Петербурге плохая погода, повышенная влажность. Он реалист. У него свои кризисы. Файв о клок. Когда пьешь чай, кнечно, приятнее вспоминать о Джулии, поджидающей дома, в надменой и притягательной Англии. А что здесь делать? Что я здесь забыл?
Он не знает, что, быть может, видит Конец.
Но я-то верю в обратное.
Я верю.
Мы продолжаемся.
Я танцую.
Мы продолжаемся.
Я танцую.
Праздник Мира.
Это здорово.
Здорово!
Снег идет.
Идет, и не останавливается.